Ищу рецензента-этолога (к.б.н.) на статью по девиантологии
 

По первому своему образованию биолог, но пишу кандидатскую по философии культуры. Есть одна дерзкая гипотеза, связанная в своем фундаменте с этологией. В статье о ней кратенько, но мне кажется, она вам будет интересна (если расскажу позже как себе вижу популяционно-генетические механизмы того, о чем речь - в статью ставить не стал, счел избыточным для гуманитарной публикации).

Несколько статей уже есть, но для ведомственного журнала (Вестник Омской академии МВД) меня просили приложить рецензию остепененного естественника (до этого были психиатры и девиантологи). Если кто из остепененной публики не откажется почитать и написать отзыв - буду безмерно благодарен. На чрезмерное разжевывание некоторых моментов просьба не обращать внимание - статья написана для гуманитарной публики и ряд вещей я там "ввожу в местный оборот", что-ли.

Тематика: суицидальное, саморазрушительное и рискованное поведение.
Заинтересованные могут связаться со мной по аське, фейсбуком (http://www.facebook.com/renat.ataev) или мылом
ataev_renat@mail.ru.

С уважением и заранее благодарный,
Ренат Атаев

Концепция инстинкта саморазрушения и ее возможное значение
для криминологии
Р. В. Атаев

Предлагается концепция, согласно которой в основе суицидального, рискованного (отчасти и криминального) поведения лежит общий эволюционно-биологический механизм. Приведены генетические, социо-культурные и социально-психологические аргументы в пользу этого.

Ключевые слова: самоубийство, саморазрушение, инстинкт, преступление, девиация, поведение.

Саморазрушительная мотивация и криминология
В последние десятилетия в суицидологии все большее распространение получает подход, согласно которому самоубийство носит не только «классический» дюркгеймовский характер. Речь идет о попытках расширить определение суицида, включив в него что-то помимо прямого и быстрого саморазрушения, сознательно совершаемого здоровыми взрослыми людьми.
Большинством девиантологов уже признается термин «непрямой суицид», под которым понимается самоубийство, совершаемое опосредованно или в растянутые сроки. Рядом исследователей наряду с истинными и демонстративными выделяется особый третий класс самоубийств — скрытые (Амбрумова А. Г., Тихоненко В. А. , Кондратенко В. Г. , Моховиков А. Н.). Говорят также о «суицидально обусловленном поведении» (Змановская Е. В .). Это и рискованная езда на автомобиле, и занятия опасным бизнесом, и добровольные поездки в «горячие точки», и употребление сильных наркотиков, и самоизоляция. Хорошим примерами такого рода являются людомания (аддикция к азартным играм), болезненная тяга к экстремальным видам спорта, риску как таковому (гэмблинг). Общим местом является представление о том, что основе такого поведения зачастую лежит переживаемая субъективно жизненная неудача. Порой весь образ жизни таких лиц может быть подчинен риску. Другой пример такого, «опосредованного», самоубийства — так называемое «полицейское самоубийство» («cop suicide» в англоязычной литературе) — нападение на сотрудника правоохранительных органов, охранника или часового с целью спровоцировать его на применение оружия.
Понятие «рискованный образ жизни» очевидным образом включает в себя и образ жизни преступника. Классик американского психоанализа Э. Берн указывает на то, что поведение части преступников может носить характер скрытого или опосредованного саморазрушения. Берн говорит о своего рода игре «полицейские и воры», широко распространенной в среде начинающих преступников. Суть ее в том, что «вор» ведет себя так, словно подсознательно желает быть схваченным. Также автор обращает внимание на то, что сотрудники правоохранительных органов знают об этой игре, но не принимают ее в расчет как серьезный фактор.
«Профессиональный преступник стремится сделать свою работу на-столько аккуратно, насколько позволяют обстоятельства. А преступник, играющий в «полицейские и воры», во время работы должен как бы «выпус-кать пар». Считается, что преступник-профессионал не приступает к работе до тех пор, пока не предпримет необходимых мер, чтобы обезопасить себя на случай, если придется иметь дело с законом. А игрок не прочь сразиться с законом «голыми руками». Профессиональные преступники прекрасно осведомлены о существовании игры «полицейские и воры», но сами в нее не играют… То же самое можно сказать и в отношении азартных игроков» .
Еще один пример нам дает виктимология. Речь о так называемом фе-номене «типичных жертв». Определенный человеческий психотип, как из-вестно, словно притягивает к себе преступников и правонарушителей. В этих людях будто запускается некий механизм, который, говоря условно, стремится их уничтожить — причем используя для этого окружающих людей, провоцируя их на правонарушения в отношении жертвы. Сами жертвы вполне могут этого не осознавать.
Таким образом, оказывается, что существует огромный пласт антроп-ной реальности, весьма слабо охваченный вниманием криминологов, соци-альных и эволюционных психологов. Речь идет о саморазрушительной мотивации поведения преступников и их жертв. Несмотря на кажущееся разнообразие, все происходящее с этими лицами укладывается в довольно простую идеализацию.
1. микросоциальная дизадаптация (субъективно переживаемое снижение статуса в референтной группе, социальное исключение, социальная изоляция);
2. психический дискомфорт, душевная боль (психалгия);
3. рискованное поведение.
Касательно психической боли необходимо рассказать о получившем резонанс исследовании, сделанном в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Оно показывает, что стремление входить в состав того или иного коллектива физиологически закреплено в человеческой психике .
Для проведения эксперимента группой под руководством Н. Эзенбергер была создана компьютерная игра. Испытуемые должны были поверить, что каждый из них играет в мяч с двумя игроками. В опре-деленный момент партнеры по игре начинали вести себя так, будто исключали испытуемого из игры. Таким образом, создавалось впечатление, что они отвергали его, закрывали ему доступ к групповой деятельности. Потрясение и боль, спровоцированные у «пациента» ощущением «отверженности», фиксировались в передней части коры поясной извилины (girus cinguli) — то есть именно в том участке коры головного мозга, который в норме реагирует на физическую боль. Исследование доказало, что мозг «ассоциирует» душевные переживания с «настоящей» физической болью. Психалгия (душевная боль), ранее психологами и медиками считавшаяся довольно отвлеченным и не очень серьезным фактором, получила, таким образом, объективный физиологический субстрат.
Самое интересное — эволюционная интерпретация этого факта. Согласно гипотезе Н. Эзенбергер , речь идет об эволюционном механизме, ко-торый возник для подкрепления социального поведения нашего вида. Испытывая боль от социальной изоляции, люди стремятся восстановить единство с группой, что имеет ключевое значение для выживания вида. Лица, по какой-либо причине не сумевшие восстановить социальные связи, добиться признания какой-либо группы, начинают вести себя рискованно и саморазрушительно, что, в конечном счете, приводит к их элиминации стабилизирующим отбором — они погибают, их генетический вклад в будущие поколения уменьшается.

Для нас важно то, что психалгия имеет ключевое значение и в этиоло-гии (причинах, механизмах) саморазрушительного поведения. Некая сумма микросоциальных факторов (связанных со снижением группового статуса индивида) приводит сначала к психалгии, а после ее более или менее про-должительного воздействия — к истинному или скрытому самоубийству. Саморазрушение, таким образом, может рассматриваться не как собственно стремление закончить жизнь, а лишь как стремление прервать невыносимые душевные страдания от неспособности достичь некоего минимального уровня группового признания. Механизм такого поведения — наследуемый психофизиологический фактор.

Инстинкт саморазрушения
Если принять описанную в самом начале расширительную трактовку самоубийства, включающую опосредованные и пролонгированные формы саморазрушения, то окажется, что в основе огромного количества явлений, которые мы не привыкли связывать с самоубийством, лежит единый — и, судя по всему, социально-биологический — механизм.
Автор настоящего исследования развивает концепцию рискованного и саморазрушительного поведения , согласно которой в качестве причины такого поведения может рассматриваться слабоизученный эволюционный фактор. Речь идет о некоем инстинкте, возникшем, скорее всего, на заре существования нашего вида.
Релизером (спусковым крючком, триггером) данного инстинкта является социальное исключение, социальная изоляция, снижение группового статуса и ряд других микросоциальных условий. Данное поведение явственно детерминируется некими генетическими факторами и является видоспецифическим (т. е. является особенностью всего биологического вида) – хотя проявление его у конкретного индивида и зависит от внешней среды.
Внешним проявлением работы этого механизма может быть не только собственно самоубийство, но и более мягкие формы саморазрушения — растянутые во времени и опосредованные. Данное обстоятельство типично для эволюционно молодых признаков, которые обычно появляются в виде множества конкурирующих вариантов — порой весьма различающихся по их выраженности.
В качестве обоснования такой точки зрения можно предложить множество доводов. Для системности будем излагать их в порядке, необходимом для доказательства инстинктивного характера указанных форм поведения.
Основываясь на самых расхожих определениях термина «инстинкт», выделим несколько его характеристик, которые можно считать общеприня-тыми. Согласно одному из ранних определений, принадлежащему немецкому зоопсихологу Х. Э. Циглеру, инстинктивное поведение отличается следующими свойствами: наследственным характером; независимостью от обучения (врожденностью); видотипичностью. К этому стоит добавить лишь то, что по субъективным своим проявлениям инстинкт характеризуется плохим контролем со стороны сознания. Это форма поведения, которая субъективно проявляется в виде нерационализируемого, безотчетного влечения к чему-нибудь. Итак, зафиксируем еще один признак инстинктивного поведения: проявления инстинкта безотчетны.

Генетические аргументы
Существует масса исследований, убедительно связывающих самоубийство с наличием покончивших с собой или демонстрировавших суицидальное поведение родственников . Противники идеи генетической детерминированности справедливо указывают на трудность отделения генетических детерминант семейной предрасположенности к суициду от социально-психологических — таких, скажем, как индуцирующее суицид влияние примера покончившего с собой родственника или родителя. Но ряд исследований, в которых влияние семейной среды исключено, также говорит о значимом влиянии генетического компонента на риск суицида. Весьма показательными в этом смысле являются результаты исследования людей, воспитанных небиологическими родителями. Частота самоубийств во много раз выше по сравнению со среднепопуляционной нормой, если один из биологических родителей воспитанника покончил с собой .
Долгое время проблема оставалась предметом ожесточенных дискус-сий, пока, наконец, не стали известны результаты «близнецовых» исследований предрасположенности к самоубийству . Суть их в том, что изучались выборки из разделенных в детстве и воспитанных в приемных семьях пар монозиготных (генетически идентичных) близнецов. Согласно наиболее авторитетному исследованию, основанному на 5995 парах близнецов суицидальное поведение (мысли, попытки и законченный суицид), демонстрируемое одним из таких близнецов, достоверно коррелировало с подобным поведением парного ему близнеца в 33–51% случаев. Поскольку фактор влияния семейного окружения был исключен, контролировалось влияние наследственной психопатологии, а также учитывался не только законченный суицид, но и суицидальное поведение вообще, то можно с высокой степенью достоверности утверждать, что конкордантность идентичных близнецов по данному признаку имела причиной именно генетические факторы.
Факт высокой суицидальной корреляции у идентичных близнецов на-нес болезненный удар по сторонникам определяющей роли внегенетических факторов в природе саморазрушительного поведения.
Всего за последние десятилетия достоверно установлено, по разным источникам, от 10 до 15 разных генов, влияющих на вероятность суицида их носителей.

Независимость от обучения
То, что саморазрушительное поведение не является результатом обучения, но проявляется как врожденное (и общее для любого представителя вида) свойство, доказывается, во-первых, его географической распространенностью.
На планете не существует ни одного сколь-нибудь малого или прими-тивного общества, которое не знало бы самоубийства. Саморазрушение есть всюду, где есть человек. Явление это присутствует в странах, где оно сурово преследуется, и в странах, где к нему относятся толерантно. Ему подвержены страны, стоящие на постиндустриальной стадии развития и группы, живущие первобытно-общинным укладом.
Если верна «культурная гипотеза» суицида (причины саморазруши-тельного поведения не врождены, а являются результатом некой культурной традиции), то из нее логично следует существование некоторого количества цивилизационных общностей, которые были бы полностью свободны от данного явления. Но таких общностей ни история ни этнография не знают.
Следующий аргумент состоит в демографических особенностях само-разрушительного поведения. Если предположить (в согласии с «гипотезой культурного самоубийства»), что данное явление — всегда результат некой достаточно сложной внутренней рефлексии, а движущей силой его является именно рассудочный акт, то следует ожидать существования некоего возрастного, интеллектуального и образовательного «ценза», ниже которого саморазрушение не должно «опускаться».
Но суицидальному поведению подвержены все слои общества — все образовательные, гендерные, возрастные и культурные группы . «Культур-ная» гипотеза не объясняет суицида детей, которые еще не обладают разви-той способностью к рефлексии. Также этот подход не может объяснить са-моразрушения умственно отсталых, психически больных людей и людей, воспитанных вне человеческого общества («дети-маугли», feral children).
Видоспецифичность саморазрушения
Под «видоспецифичным поведением» в биологии и эволюционной психологии принято понимать такое поведение, которое присуще всем представителям вида и развивается без какого-либо специфического опыта научения. В общем виде речь идет о поведении, которое демонстрируют представители всего вида или их абсолютное большинство. Не следует смешивать «видоспецифичное поведение» и «уникальное, присущее только этому виду поведение». Так, вертикальное положение тела и свободные верхние конечности считаются для человека видоспецифичным признаком, но это не значит, что этот признак нигде в природе не встречается (кенгуру, вымершие двуногие динозавры).
После всего сказанного о распространенности саморазрушительного поведения в предположении, что данное поведение является присущим всему нашему виду и одновременно отличающим нас от близких (шимпанзе), нет ничего неправдоподобного.

Безотчетность суицидального поведения
Первое, что бросается в глаза при чтении клинических описаний саморазрушительного поведения, — слова «безотчетный», «неподконтрольный воле», «импульсивный», «спонтанный» и т. п., которыми густо пересыпаны такие описания. Вот лишь два примера.
«Характерны безотчетное (выделено нами. — Р. А.) чувство вины, уг-рызения совести, ревизия всей прошлой жизни с фиксацией внимания на ее ошибках и проступках, тяжесть которых преувеличивается» .
«Импульсивное формирование суицидального замысла: мысль возни-кает спонтанно, внешне независимо от предыдущего содержания психики. Часто это приводит к совершению «молниеносного» суицида. Аффективное сужение сознания приближается к патологическому аффекту». Так описыва-ет Л. Н. Юрьева один из типичных сценариев возникновения и развития суицидального замысла . Тут нелишне напомнить, что именно в психологии понимают под термином «аффект». Аффект — кратковременное, сильно и бурно протекающее эмоциональное переживание. Для аффекта характерны яркое внешнее проявление, сужение сознания и (внимание!) снижение самоконтроля.
Таким образом получается, что саморазрушительное поведение чело-века хорошо отвечает всем общепринятым признакам инстинктивного. И в этой связи сегодня оно нуждается в более пристальном внимании эволюци-онных психологов.

Саморазрушительное поведение в природе
Финальным «аккордом» в системе доказательств того, что саморазру-шительное поведение человека есть природный феномен, должно быть наличие аналогов такого поведения в природе. И они известны.
Явление, о котором идет речь, в природе распространено достаточно широко – причем на самых разных уровнях организации жизни. От апоптоза (программированной смерти) клеток многоклеточного организма, когда клетка уничтожает себя ради блага системы после получения химиче-ского сигнала от клеток микроокружения (аналогичное «поведение» демонстрируют также некоторые бактерии), до обычных медовых пчел и термитов-камикадзе Globitermes sulphureus, которые убивают себя, склеивая врагов липким и токсичным составом (известен и вид муравьев с подобным поведением). Стоят упоминания участившиеся (возможно в связи с увеличением численности их популяции) случаи выбрасывания на берег китообразных и многократно документированные случаи смерти в неволе у извлеченных из привычной социальной среды диких слонов.
Инстинкт саморазрушения сам по себе для живой природы не является такой уж экзотикой. Наибольшее разнообразие примеров такого поведения известно для социальных насекомых (пчел, ос, термитов и муравьев). Известно об употреблении ими психоактивных веществ и даже приобретения на этой почве разрушительных аддикций. Причем в мире социальных насекомых это наказуемо – пчел, от которых пахнет алкоголем из забродившего нектара, не допускают в улей особые «стражи», а «пчел-алкоголиков» карают, отгрызая им конечности. В муравейниках ряда видов обитают жучки Lomechusa strumosa, выделяющие одурманивающие секрет, к которому у муравьев вырабатывается болезненное пристрастие, и целые колонии кормят этих своеобразных «наркодилеров» своими припасами, постепенно деградируя.

В глаза бросаются два интересных обстоятельства: во-первых, все ви-ды, демонстрирующие саморазрушительное поведение, ведут выражено об-щественный образ жизни. Во-вторых, все они (как и человек) лишены естественных врагов и в своих экологических нишах являются вершиной пищевой цепочки.

Дискуссия
Если предлагаемая концепция верна, то это может повлечь за собой пересмотр или уточнение некоторых устоявшихся взглядов на природу отклоняющегося и криминального поведения. По нашей гипотезе одной из обойденных вниманием криминологии (в антропологической ее традиции) причин девиантного, саморазрушительного и преступного поведения могут являться слабоизученные биологические факторы, — а именно работа саморазрушительного инстинкта.
Условия, необходимые для «запуска» этого инстинкта, включают субъективно переживаемое понижение внутригруппового статуса, социальное исключение и социальную изоляцию. Инстинкт этот, возможно, играет роль своего рода «генетического санитара» в отсутствие хищников, специализирующихся на данном виде, и уносит жизни особей, оказывающихся внизу «социальной пирамиды» данной группы (стадо или колония животных, человеческий коллектив).
В случае нашего вида ситуация, когда человек перестал бояться естественных врагов, сложилась по эволюционным меркам недавно и это имеет результатом широкий спектр вариантов саморазрушительного поведения — от самых жестких до самых мягких.
Активизируясь у социально исключаемых лиц, находящихся внизу групповой иерархии, инстинкт заставляет их страдать, притупляя чувство самосохранения и подталкивая их к совершению рискованных действий. Логично, что значительная часть этих действий антисоциальна (притупление самосохранения). Инстинкт, таким образом, выполняет своего рода роль «поведенческого мутагена», стимулируя появление новых отклонений в социальном поведении человека. Скорее всего, то, станет данное отклонение антисоциальным или нет, зависит от среды, воспитания, образования и ряда стохастических факторов.
Другими словами, вызванное работой этого инстинкта отклоняющееся поведение не всегда антисоциально. Предполагается, что часть форм рискованного поведения может быть социально нейтральной (экстремальные виды спорта, людомания и др.), а часть — даже полезной (выбор рискованной профессии и профессии с вредностями: полицейский, пожарник, спасатель, шахтер, летчик, медик, военный; внедрение инноваций с риском для себя; другие примеры самоотверженного и жертвенного поведения). Вероятность «просоциального» отклонения нами оценивается как более низкая по сравнению с антисоциальным, но сбрасывать ее со счетов все же не следует.
Также очевидно, что значение наследуемого инстинктивного фактора в криминальном поведении выше для ситуативных преступлений и правона-рушений, совершенных молодыми преступниками без достаточного крими-нального опыта. Поведение «профессиональных преступников» (по В. Н. Кудрявцеву) подчиняется более рациональным, нежели ин-стинктивным стратегиям поведения. Впрочем, это не уменьшает возможного значения «инстинктивной» гипотезы для понимания психологических мотивов криминального поведения у молодых и неопытных преступников. Также этот подход может играть свою роль при выработке более эффективных профилактических мер по предотвращению криминального поведения у «групп риска» (например, при поиске путей безопасной «канализации» инстинктивной энергии — ее перенаправления в социально-полезное или нейтральное русло), а также при выявлении самих этих групп.
И, наконец, самое главное: если данный подход окажется верен, то должно измениться само отношение к криминальному поведению как социально-биологическому феномену. Оно, вероятно, будет расцениваться как «неизбежное зло» — как своеобразная плата за эволюционный (и социальный) прогресс нашего биологического вида.

Заключение
Дальнейшее изучение саморазрушительной мотивации в приложении к криминальному поведению, а также роли описанного здесь гипотетического инстинкта в становлении личности преступника может иметь как теоретическое, так и прикладное значение.
Есть шанс, что мы лучше поймем механизмы того, как преступник становится преступником, если примем во внимание идеи о том, что, во-первых, рискованное поведение детерминировано биологически; во-вторых, несмотря на врожденность это поведение проявляется лишь в определенных условиях (снижение группового статуса, социальное исключение, социальная изоляция и др.); в-четвертых, рискованное поведение, по всей вероятности, является неотъемлемым фундаментальным признаком нашего вида; и, в-пятых, оно не обязательно криминально (врожденный инстинкт способен детерминировать силу поведенческих отклонений, но «пути» девиаций, судя по всему, определяются внешними условиями).
Кроме того, столь высокое разнообразие форм саморазрушительного и рискованного поведения человека, которые гипотетически сводимы к единому социально-биологическому механизму, уже само по себе не может не представлять интереса для антропологов, социальных философов и философов культуры.

Попробую прояснить то, как я себе вижу механизм возникновения такого инстинкта.

Во-первых, саморазрушительные инстинкты не такая уж редкость в природе (муравьи-камикадзе Saundersi Camponotus, термиты Globitermes sulphureus), пчелы, которые не могут вытащить жало - тоже демонстрируют альтруистическое самоубийство по сути.

Отдельный разговор - китообразные.
Идут споры что же является причиной beachings.

Моя позиция - социальные факторы:
а) такое поведение в литературе отмечается чуть ли не со времен античности, когда никакого антропогенного загрязнения океана очевидно в помине не было,
б) сейчас популяция китов и дельфинов очень возросла (в неслабой степени из-за того, что человек на них стал меньше охотиться), что не может не вызывать усиление иеархических конфликтов в их группах,
в) большинство выбросившихся китообразных имеет следы жестокого обращения сородичей - это старые или больные особи.

Если гипотеза верна, то будем отмечать большую частоту феномена в регионах, где популяция китообразных зашкаливают. Там, где продолжается их добыча браконьерами и местными - это будет встречаться реже.

Во-вторых, все виды демонстрирующие странное поведение лишены естественных врагов. Как и человек.

В-третьих, летальные гены, которые
а) убивают не всех своих носителей,
б) несут некую пользу, не редкость.

Взять к примеру ген серповидно-клеточной анемии. Он вообще-то летален у гомозитог, а гетерозигот делает устойчивыми к малярии. Как результат имеем то, что ген чрезвычайно растространен в регионах, где малярия издавна прореживает человеческую популяцию.

Значит это следующее.
Наш гипотетический ген саморазрушения:

а) убивает не всех
б) несет большую пользу, иначе бы он так широко не распространился (суицидальное поведение это какбэ видоспецифичный признак человека)

Моя гипотеза:
а) саморазрушение не всегда самоубийство. куда чаще это более мягкие формы саморазрушения (высокая вариативность нормальна для эволюционно нового признака)
б) экспрессируется саморазрушительное поведение преимущественно у социальных "омег".

На мой взгляд, это часть "санитарного" генетического механизма, актуального для видов, лишенных естественных врагов.

Иерархический инстинкт приводит к тому, что в групповые "омеги" в природе попадают не любые самцы, а "генетически дефектные" - ослабленные. Нередко из-за болезни (генетической, или имеющей генетические факторы) или возраста.

Поскольку хищников, "выкусывающих" таких омег, мы условились что нет, а ресурсы не резиновые, то инстинкт, повышающий их смертность, был бы бы в природе очень полезен для вида.

Но эти рассуждения все равно не объясняют почему наш гипотетический "ген саморазрушения" распространился у человека тотально.

Тут на помощь может придти такое предположение.
Ген толкающий "омег" на отклоняющееся (рискованное) поведение не всегда ведет к гибели (ограничению доступа к самкам-ресурсам) у своего носителя.

Изредка рискованное (саморазрушительное поведение) может вывести своего носителя в "альфы". Подробнее я тут про это написал:
http://vkontakte.ru/note2824444_9753349

Все это делает данную гипотезу безумно интересной не только для биолога (этолога человека), но и для культуролога. Т.е. имеем пример междисциплинарного исследования в чистом виде.

Про физиологические аргументы "за" такой инстинкт я в статье выше написал - исследовательская группа, которая обнаружила эволюционную связь между чувством боли и социальными факторами (групповое исключение).

Вы подумайте, коллеги. Несколько публикаций я уже сделал, но мне нужно больше и довести дело до диссера (пускай гуманитарного). Реквестую кандидата или доктора биологических наук для рецензии. Очень срочно.

Обращайтесь к Алексею Вязовскому в личку, может, он поможет. Здесь в последнее время затишье то ли после, то ли перед бурей....

Ренат Атаев, спасибо за статью, за то, что предложил к рассмотрению действительно интересную и серьезную тему.

Извини, но по сути твоего запроса - рецензирование твоей работы - помочь ничем не могу.

Но хотелось бы лично прокомментировать ряд моментов.

Во-первых, мне очень интересно всё, что связано с психалгией (душевной болью). Работы, где указывается на аналогии душевной боли и физической, существуют давно, но оказывается теперь, что и генезис у них одинаковый - это, мне кажется, важно.

Во-вторых, ты по сути всего лишь развиваешь идею, которую высказал ещё З.Фрейд, о том, что всё наше поведение проистекает их двух начал - Эроса и Танатоса, одно из которых - это стремление к Жизни, а другое - как раз - стремление к Смерти. (Хотя, справедливости ради, следует сказать, что вовсе не Фрейд это первым придумал, но всё же...)
Так что, твоя работа представляет собой, более научное что-ли, но всего лишь продолжение или обоснование этих воззрений.

Ну и наконец, об инстинкте. Должен сказать, что на этом форуме по поводу использования и употребления данного термина ведутся довольно жаркие споры, поэтому мне было интересно посмотреть как же ты с ним обойдёшься. :)
Но всё прошло довольно хорошо. Считаю, что твой подход вполне корректен.
У меня есть только одно замечание.
Инстинкт всё же подразумевает не просто стремление или направленность к чему-то (хотя это и есть первое и основное значение данного слова), а конкретную видоспецифическую форму поведения. Вот скажем, если бы все представители рассматриваемого тобой вида в состоянии душевной боли кончали бы жизнь каким-нибудь ОДНИМ СПОСОБОМ, например, топились бы, или бы только вешались, то тогда можно было бы говорить об ИНСТИНКТЕ.
Когда же мы имеем в наличии общее стремление к девиантному поведению, без врожденных механизмов содержащих конкретику поведения, то скорее всего мы должны говорить об регуляционных механизмах, которые включают или наоборот подавляют те или иные структуры в поведении. Скажем включают агрессивность, или отключают страх смерти и т.д. (я не специалист, поэтому просто придумываю возможные варианты).
Но в любом случае - это не инстинкт, тем более - это не инстинкт смерти и саморазрушения. Хотя я и согласен с тобой, что наблюдаемый у человека механизм саморазрушения имеет, скорее всего, такую же природу, как и механизм самоуничтожения запускаемый у клеток, и у других, прежде всего социальных, животных. Но, заметь, МЕХАНИЗМ, а не ИНСТИНКТ.

А в целом, повторюсь, твоя работа мне очень понравилась.

С уважением, Валера Полевой.

1. Нет списка литературы.
2. Нет определения инстинкта (идет сразу переход к релизерам). Желательно вначале вообще привести доказательства того, что у человека есть инстинкты, а уж тем более мортидо (по-Фрейду). Ибо некоторые этологи считают, что их у человека нет. Например, вот http://ethology.ru/library/?id=314 . А вот тут обзорно http://ethology.ru/library/?id=390 Доказательства можно взять из этой ветки http://forum.ethology.ru/showthread.php?t=2319
3. Статью можно значительно доработать. На первый взгляд можно включить пункт с идеей Дольника о самоубийствах, как срабатывании инстинкта ограничения численности вида в колапсирующих скоплениях http://ethology.ru/library/?id=24, а также исследования эволюционных психологов феномена террористов-самоубийц (шахидов и проч. камикадзе) http://ethology.ru/library/?id=367 (особенно рекомендую обратить внимание на феномен скачка уровня дофамина и окситоцина у самоубийц – это явное проявление групповых инстинктов) http://ethology.ru/news/?id=795 – вот тут подробнее об этом.
4. Мне непонятны выводы. Я их кратенько суммирую. Автор открыл, что самоубийства, включая саморзрушительное поведение а) генетически детерминировано, инстинктивно и с ним ничего нельзя поделать (плата за прогресс и эволюцию) б) ах нет, поделать можно – давайте их канализируем в) ах, общество уже давно эти инстинкты научилось канализировать (рисковые профессии, хобби…). Вообщем выводов нет, я в своих статьях про феномен национализма и то подробнее все расписал http://ethology.ru/library/?id=266 А это всего лишь популярная статья. В научной, да еще для рецензируемого журнала выводы должны быть более подробными, наглядными и практическими. Так что я пока не могу рекомендовать вашу статью никому из знакомых этологов на отзыв. Ее надо сильно дорабатывать. Она сырая.

1. Список литературы есть в вордовском файле, который мне сюда так и не удалось приаттачить - размеры не позволили. Лейте мыло - отправлю статью в нормальном виде.

2. Определение инстинкта выпилил редактор - ибо гуманитарный журнал и с местом я перебрал. Определение инстинкта, которым я пользовался синтетическое, критерии приведены в тексте. Насчет отсутствия их у человека: такой этолог как Конрад Лоренц считал, что они у человека есть (и еще какие), так что я придерживаюсь именно этой точки зрения, а не более маргинальной - об их отсутсвии. Уж пардоньте. :)

3. За ссылки спасибо. Статью Дольника о демографии ваш покорный читал и в принципе противоречия нет. Можно было бы сослаться на него, если бы в статье тут были выходные данные бумажного текста (общее пожелание для всей библиотеки, кстати). За "сырую статью" спасибо, но не вполне соглашусь.
Статья адаптирована под конкретного читателя (неэтологическая составляющая здесь важнее), выводы да - изложены чересчур тезисно (возможно, где-то чересчур категорично - виноват, требовалось по согласованию с редактором заострить ряд моментов). Разворачивать аргументацию с выводами более детализированно не было места, но можем по каждому поговорить здесь.
Журнал наполнен в основном юридическими и криминологическими публикациями, девиантология там встречается как исключение. Отсюда и краткость. Расписать подробнее текст статьи, увы, не вариант: я и так перебрал с объемом и для меня делается исключение. :(

Обращу внимание: статья не первая на эту тему. Были публикации более ранние. Ссылка на одну есть в списке литературы. Это раз. Второй момент - применительно к этологии. Меня интересует лишь ответ на вопрос: возможна ли вообще такая постановка вопроса: "гипотеза эволюционного (этологического) фактора в основе суицидального и саморазрушительного поведения"?

Главный вопрос у меня все тот же: остепененный этолог, который готов мне для редакции дать отзыв тут есть?

"Автор открыл, что самоубийства, включая саморзрушительное поведение а) генетически детерминировано, инстинктивно и с ним ничего нельзя поделать (плата за прогресс и эволюцию) б) ах нет, поделать можно – давайте их канализируем в) ах, общество уже давно эти инстинкты научилось канализировать (рисковые профессии, хобби…). Вообщем выводов нет"
:)

Принято. Но это очень долгий разговор получится про конкретные выводы. Я обращу внимание ваше на такой момент: для вас, коллеги, в статье мало нового. И это круто. Но я-то выполняю роль "диверсанта" в стане гуманитариев и буквально каждое слово там в этой статье - красная тряпка. Так что для текущей задачи (привлечь внимание к проблеме, к подобной постановке вопроса у криминологов) статья скорее всего справляется и на этом этапе. Замена термина "инстинкт" на "наследуемый поведенческий механизм", или "эволюционно-психологический фактор" тому читателю ничего не скажут, а реверансов и оговорок в ней и так зашкаливающе много - что как мне жаловались предыдущие рецензенты (психологи) просто затрудняет восприятие. Так что работать придется с тем, что есть. Переформулировать пару мест я могу конкретных - если укажете на них. Но не более. И с сохранением объема. А отрезать без потерь смысла и как результат - эффекта "тришкиного кафтана" в ней уже почти нечего. :(

2Валера Полевой: Спасибо на добром слове :)

Вы в принципе правильно уловили исходные посылки. В самом тексте диссера это разжевано более подробно (он гуманитарный) - про Фрейда и Дюркгейма.

Расхождение с первым у меня состоит в том, что отец психоанализа смешивал несмехуемое: инстинкт агрессии (по сути инстинкт территориальныъ животных) и мой "саморазрушительный" (по сути инстинкт социальных животных, лишенных хищника). В диссере я всяко-разно этот момент обсасываю и доказываю почему фрейдистский термин "аутоагрессия"(агрессия, направленная на себя) я считаю лишенным содержания: это разные вещи. Мухи отдельно, суп отдельно.

С Дюркгеймом и "социологической" традицией в суицидологии у меня вообще расхождений нет. Грубо говоря "социальные" суицидологи говорят: не человек убивает себя, общество убивает человека. У меня именно так: окружение шлет сигналы, которые являются релизерами для саморазрушительного поведения.

По сути речь идет о синтетической концепции, включающей в себя достижения всех трех главных веток суицидологии: социологической (Дюркгейм: причина суицида в обществе), психологической (Фрейд: причина суицида в глубинах психики) и биологической (причины в физиологии). У меня так: причины - в эволюции, котораяпорождает такой вот физиологический наследуемый механизм.

Выводы можно было сформулировать так:
а) гипотеза заслуживает внимания,
б) надо уточнять релизеры инстинкта,
в) надо уточнять генетические факторы (искать гены и изучать их распространенность)
г) надо делать все тоже, что вы и так делали, но более "сознательно" - и более целенаправленно; не на уровне интуитивных озарений, а с опорой на единую социо-био-психологическую теорию суицида; камушек в основание которой мы и пытаемся здесь и сейчас засандалить.

Как-то так.

ЗЫ. И насчет конкретности инстинктивного поведения. Если принять такую - сужающую - трактовку инстинктивного поведения, то все равно это инстинкт.

Смотрите: есть механизм, который карает болью за "анахоретство", асоциальность, недостаток признания. Есть страх (инстинкт самосохранения). И есть инстинкт, который запускается первым механизмом и тормозит второй.

Итогом имеем доказуемое объективное увеличение смертности от несчастных случаев - "скрытый суицид". Понятно, что строго говоря это и не суицид никакой. Это рискованное поведение. Да, нестрого детерминированное (возникло у данного вида недавно).

Но есть конкретная точка в мозге, на которую действует мой гипотетический "инстинкт" - а именно "другой инстинкт". В какой степени "инстинкты" суть поведенческие механизмы, и в какой (у человека) "мыслительные", психические? Имхо, тут есть о чем поспорить и поразмыслить...


А истинный суицид, с моей позиции, это 0,00001% проявлений работы этого социального инстинкта (пардон, наследуемого и эволюционно детерминированного психофизиологического механизма, этологического фактора). Остальные - культура. Вся культура - айсберг. Человек потому и человек, что способен поступать "какбэ" против "эволюционной целесообразности" - какбэ во вред себе. Рискованно. Это эволюционный механизм, который у человека работает как "культурный" - он порождает новые культурные паттерны. "Культурный мутаген" биологической природы.

Насчет того, что страх вызывается инстинктом (-ами) никто не будет спорить?
А ведь он тоже предельно неконкретен, если вы не заметили.

Может кто-то поспорит с тем, что страх/агрессия у человека негомологичны страху/агрессии высших позвоночных?

В этом случае, по-моему, вопрос надо ставить так: а этолог ли этот исследователь? Это уже другая парадигма тогда у человека научная, судя по всему, - скорее "классическая" психологическая, а не "эволюционно-психологическая".

Так и с моим "инстинктом" примерно.

а) Наследуется ли он?
Да.

б) Распространен ли он повсеместно в популяции (видоспецифичен ли)?
Надо уточнять (поголовного секвенирования ДНК у нас покамест не заведено), но все феноменологические факты указывают на то, что да.

в) Обучение требуется?
Скорее нет чем да.

г) Релизеры есть, которые можно корректно вычленить и проверить?
Думаю, это вопрос времени, но уже сейчас можно с высокой степенью уверенности прогнозировать ответ "да".

д) Эволюционные механизмы есть, которые могди привести к широкому распространению генов этого инстинкта в популяции?
Гипотетические - да. Опять же нужно время на моделирование вычислительное и другую работу по обоснованию. Но вся интуиция научная говорит, что инстинкта (дыма) без веских эволюционных причин (огня) нет.

Главный вывод - ответ на основополагающий вопрос статьи: "А интересно ли это?"

Мое мнение - Да. Если найдется остепененный этолог, который это слово напишет на листочке А4 и заверит своим именем - это поможет мне идти дальше.

Неужели я требую невозможного, коллеги?

Ренат Атаев, дело не в инстинкте.

Тем более, что, на мой взгляд, ты обошелся с ним вполне корректно и употребляешь к месту и по-делу.

Я зацепился к "инстинкту" вовсе не потому, что я его сторонник или противник, а потому, что тут, как мне кажется, кроется тот самый ключевой элемент позволяющий нам разгадать действие всего механизма саморазрушения.

Вот ты пишешь, что этот механизм:
а) наследуется;
б) распространён по всей популяции;
в) обучение не требуется...

... то есть, пока всё говорит о том, что это нечто врождённое и, мало того, видоспецифичное, а значит, генетически обусловленное, но:

г) релизер есть?

Оп! Вот тут и загвоздка!

Потому что, если есть релизер, то есть и поведение им запускаемое.
А пока что мы наблюдаем картину очень и очень похожую на процесс апоптоза, когда например со стороны организма в клетку приходит сигнал, что ей пора бы уже и "на покой", и в САМОЙ КЛЕТКЕ запускаются механизмы приводящие к её гибели.

А всё это в целом складывается в систему управления для поддержания целостности и жизнеспособности чего-то большого (условно говоря - организма). И тогда в каждой клеточке этого организма (а в нашем случае - в каждом человеке) должна быть заложена программа по самоуничтожению, которая должна с необходимостью включаться и срабатывать по первому же требованию "сверху".

Обрати внимание на используемые мной слова: "программа", "механизм", "система управления". Напоминает описание какой-нибудь кибернетической штучки, а вовсе не живого человека.

Но тот процесс, который ты пытаешься описывать, он, на мой взгляд, как раз и должен рассматриваться с позиции функционирования системы в целом. Именно поэтому, наверное, ты и перешел из стана биологов в сообщество гуманитариев, потому что вопрос оказался не столько физиологический, хотя ты и пытаешься найти такие корни, сколько культурным и социальным. Об этом же свидетельствует и то, что при срабатывании данного механизма, поведение каждого индивидуума оказывается столь разнообразно, начиная от прямого и простого самоубийства, проходя через косвенные и скрытые формы самоуничтожения, и заканчивая рисковыми профессиями и видами деятельности и поиском новых прогрессивных форм жизни.

Так инстинкт ли это?

На мой взгляд, это некий социальный механизм ДРУГОГО ПОРЯДКА. Разгадать его - интересно, спора нет. Тем более, раскрыть все его составляющие - это вообще было бы заслугой перед человечеством немалого масштаба.

Но, впрочем, это дело ваше. Хотите объяснять всё через инстинкт - объясняйте. Но мне кажется, что вы фактически пасуете перед задачей, а вовсе не решаете её.

И кстати, страх НЕ вызывается инстинктами. (Спорить буду, если угодно.)

>г) релизер есть?
>Оп! Вот тут и загвоздка!
>Потому что, если есть релизер, то есть и поведение им запускаемое.


Не очень вас понял.
Поведение у животных может быть редуцировано, превращено в мыслительный акт у человека. Просто мимолетное влеченеи к чему-то или отвращение опять же к чему-то. Во внешнем поведенческом акте не выраженное. или выраженное мимически например. Как такое отследишь. Разве что сканирующим томографом...

Насчет формализуемости того, о чем я говорю.

"Смотрите: есть механизм, который карает болью за "анахоретство", асоциальность, недостаток признания. Есть страх (инстинкт самосохранения). И есть инстинкт, который запускается первым механизмом и тормозит второй."

Таким образом, по-моему мнению, мой "инстинкт" в качестве "входа" (релизера) может использовать физиологическую боль вызванную микросоциальными факторами (групповым исключением, недостатком признания). А воздействует он на страх, на "вход" другого инстинкта - делает объект менее осторожным (а значит - и более уязвимым для хищника).

В отсутствие хищника его ("санитара леса") роль на себя берут несчастные случаи (придавлено самохранение), а в особо запущенных случаях - человек, морские китообразные - суицидальное поведение.

По-моему, как-то формализовать это все и проверить вполне реально - нормальная научная гипотеза. Как по-вашему?

"И кстати, страх НЕ вызывается инстинктами. (Спорить буду, если угодно.)"

Такой спор был бы очевидным оффтопиком.
Но я вам напомню одну из самых наверное тиражируемых картинок в университетских учебниках этологии:

квадратная табличка с картинками, иллюстрирующими соотношение страха (по одной оси) и агрессии (по другой) у серых лоренцовских гусей (волков, кошек и т.п.).

Страх и агрессия - самые давно изучаемые этологией инстинкты. Этология занимается инстинктами. Или вы знаете в данном случае что-то чего не знаю я? Просветите меня. Только кратко. И по-возможности в личке.

>Может кто-то поспорит с тем, что страх/агрессия у человека негомологичны страху/агрессии высших позвоночных?

Опечатка у меня. "Гомологичны" читать надо. Исправить не могу - поздняк спохватился.

В гуманитарии я подался (хоть такое переключение внимания на личность участника - это неправославно, но надо прояснить этот момент) вовсе не от того, что чувствую некую "глубокую фундаментальную неформализуемость" того, о чем я говорю. Отнюдь. Я, если вы не заметили, до сих пор выдвигал нормальные проверяемые психофизиологическими, этологическими, психологическими и статистико-социологическими методами гипотезы. :)

В гуманитарии я подался с тем, чтобы заткнуть жуткую научную брешь которая отбразовалась у них. "Они" об этологии сегодня не знают ВООБЩЕ НИЧЕГО. И это катастрофично, особенно с учетом того, какую революцию завтра им, гуманитарным наукам, этология может преподнести. В общем, работаю мозолистым телом (corpus callosum) - если допустимо прибегнуть к такой анатомической аналогии)))

Междисциплинарные исследования на стыке гуманитарных наук и социобиологии - это же сейчас какбэ "писк научной моды". В мире, по крайней мере. В нашей стране с этим, конечно, тоже катастрофа та еще...

Сам себя я сейчас определяю как "философа биологии" или "натурфилософа". Моя работа то есть - генерировать идеи и гипотезы нетривиальные на стыке частных наук: уже перечисленных социологии, биологии и психологии. Своего рода "научное пророчество". Т.е. я теоретик от биологии - инструментов для конкретной экспериментальной работы у меня непосредственно нету. Я использую факты добытые другими.

Потому и не биолог. В биологии такое поведение считается "неспортивным" традиционно как-то. Нету такой вещи как "теоретическая биология" пока. Математическая и вычислительная биология к этому приближаются вроде...

Являются ли страх и агрессия инстинктами?
Такой спор, без сомнения, будет оффтопиком для данной темы.
Но, все же, мне кажется, что здесь он вполне уместен, так как касается важных разграничений между понятиями, без понимания которых (разграничений, а не самих понятий) выстроить целостную картинку вряд ли удастся.

У тебя речь идёт, как я понимаю, об этом:


Но в приведённом примере рассматривается не инстинкты и даже не само поведение, а ЭМОЦИИ, точнее, выражение этих эмоций, которое, безусловно, врождённое, и, бесспорно, имеет одинаковую природу у многих животных (в том числе и у человека).

То есть, смотри, есть агрессия как поведение, а точнее, форма поведения. А есть эмоциональное выражение на лице, которое отражает состояние готовности к агрессии. То есть, по-моему, следует различать само поведение (когда оно есть), и эмоцию сопутствующую этому поведению, а тем более, даже не эмоцию, а всего лишь выражение на морде лица ей соответствующее.

Далее, есть страх (как внутренне состояние - то есть, именно как эмоция), а есть поведение вызванное этим страхом, скажем, бегство. А есть выражение на лице, которое показывает (отражает) это моё внутреннее состояние. И опять, не стоит, на мой взгляд, путать непосредственно поведение вызванное страхом, и эмоцию с ним связанную, собственно, сам страх.

Инстинкт - это прежде всего, поведение, а отнюдь не эмоция. Надеюсь, что с этим вы согласны.
Значит, говоря об агрессии или страхе, или о чем-то ещё, вы должны либо оговаривать, либо придерживаться контекста, указывающего на то, о чем собственно идёт речь. Если мы говорим об эмоциях, то никаких инстинктов быть не может. Эмоции, да, такие генетически детерминированные реакции организма, но они не являются поведением.
А если мы говорим о поведении (и о различных формах поведения), то мы имеем полное право говорить и об инстинктах, как об особой форме или уровне поведенческих реакции. Но не об эмоциях.

То что инстинкты и эмоции - оба два! - задаются генетически, не должно нас путать. Эмоции фактически отражают устройство (можно сказать физиологию) психики и мозга, поэтому понятно, что это заложено в генах, и понятно что есть преемственность и схожесть между разными видами. А инстинкты - это поведенческие комплексы передаваемые через гены. Но это не отражение устройства и функционирования мозга и психики, а непосредственно сама информация, которая этой психикой обрабатывается. То есть, если приводить грубую аналогию, эмоции - это то что заложено в самой конструкции (например, в железе компьютера), и потому они отражают принцип работы всего устройства, а инстинкты - это уже программы (хоть и прошитые на производстве, а потому и неотделимые от самого компьютера), но это уже софт, а не железо.

Для кого-то эта разница будет несущественной. Но для разработчиков, скажем, для разработчиков программ и для разработчиков железа - это две большие разницы.
Так и для меня.

Поведение может быть выражено по-разному - это правда.
Но всегда стоит отделять собственно само поведение от НЕповедения, от "мимолетного влечения", отвращения и прочих эмоций, и от "мимического выражения" этих эмоций, так как всё это не является поведением.

Об этом собственно был весь мой пост выше.
А это, как говорится в одной детской игре, уже "горячо"!

Это уже претензия на вскрытие самого механизма.

Я даже могу предложить свою версию, как это может быть реализовано.

Значит, если считать, что запускающим моментом (релизером) процесса самоуничтожения выступает душевная боль, то я представляю себе через что может быть снижена планка самосохранения.

Есть такой процесс в кибернетике, кода под действием сильных раздражителей снижается порог чувствительности. Так вот, если исходить из того, что центры обслуживающие восприятие боли общие (как для физической боли, так и для боли душевной), то сильные и длительные воздействия вызывающие душевную боль будут неизбежно приводить к снижению чувствительности боли вообще, что ведёт к завышению порогов срабатывания самосохранения, что в свою очередь не может не отражаться на поведении, причем именно в пограничных условиях. И там, где обычный человек остановится и побережётся, там человек со сниженной чувствительностью продолжит и даже усилит свои действия.
То есть, получается своего рода "человек без тормозов".

Извините, Ренат, но с вашим омским областным журналом тиражом наверное 500 экз. вы никак не тянете на "диверсанта", увы. Это во-первых. Во-вторых, ни один этолог вам не заверит статью, до тех пор, пока вы не оформите ее правильно. Не замените слово "инстинкт" на эволюционно-стабильные стратегии поведения, не конкретизируете эти ЭССП (минимальный список я вам привел выше), не подтвердите их на физиологическом уровне ссылками на экспериментальные работы (окситоцин, конкретные гены и проч.). В-третьих, про Лоренца, которого вы совершенно зря приплетаете к своему инстинкту "смерти". Лоренц пишет в своей книге Агрессия так называемое зло:

«Финалист -- в худом значении этого слова -- это человек, который путает вопрос "почему?" с вопросом "зачем? ", и в результате полагает, будто, указав значение какой-либо функции для сохранения вида, он уже решил проблему ее причинного возникновения. Легко и заманчиво постулировать наличие особого побуждения, или инстинкта, для любой функции, которую легко определить и важность которой для сохранения вида совершенно ясна, как, скажем, питание, размножение или бегство. Как привычен оборот "инстинкт размножения"! Только не надо себя уговаривать -- как, к сожалению, делают многие исследователи, -- будто эти слова объясняют соответствующее явление. Понятия, соответствующие таким определениям, ничуть не лучше понятий "флогистона" или "боязни пустоты" ("horior vacui"), которые лишь называют явления, но "лживо притворяются, будто содержат их объяснение", как сурово сказал Джон Дьюи. Поскольку мы в этой книге стремимся найти причинные объяснения нарушениям функции одного из инстинктов -- инстинкта агрессии, -- мы не можем ограничиться желанием выяснить лишь "зачем" нужен этот инстинкт, как это было в третьей главе..."

Это все про вас Ренат. Так, что вы методологически неправильно ввели один единственный инстинкт смерти как общую причину для разнообразных видов поведения. Замените его на слово "флогистон" или "табуретка" - и ничего не поменяется. Надо искать не один инстинкт, а множестов эволюционно-стабильных стратегий, с разнообразными релизерами и видоспецифическими кросс-культурными паттернами. Вот такую статью вам этологи (не все!) подпишут.

И последнее. Вы ошибаетесь, когда пишите "в) Обучение требуется?
Скорее нет чем да." Сложное инстинктивное поведение обязательно требует обучения, нужного импринтинга в строго определенные периоды времени. Т.е. инстинкт, или ЭССП - это такая наследственная болванка, которая в дальнейшем для правильного функционирования требует правильной шлифовки семьей, обществом и проч. Если этой шлифовки нет, получаются Маугли.

Итак, в сухом остатке - вы перерабатываете статью, как я вам предложил (определения, описания различных ЭССП, которые приводят к различным суциидальным формам поведения (групповой альтруизм, сокращение численности вида и проч.), выводы, список литературы (ссылки на этологические исследования!) и я высылаю ее проф. Бутовской, Гороховской или еще кому-нибудь из раздела персоналии сайта. Вы оставляете все как есть - тогда максимум, что я могу предложить - это публикация статьи на сайте ethology.ru c просьбой связаться с автором - мол ему нужна рецензия. Может кто из прочитавших (а на сайт периодически заходят профессиональные этологи) - напишет вам.

Действительно, самоубийства китов
Вы допускаете, а человечеству, с его безмерно раздутой численностью популяции, в такой простительной врожденной программе отказываете...

2 Vilevoy
Вы реально ушли не в ту степь. Я отнюдь не путаю эмоции и инстинкты. Я картинку напомнил для того, чтобы донести простую мысль: этология изучает инстинкты. И агрессия со страхом - два самых первых инстинкта, которые этология стала изучать. Исторически. Т.е. до кучи базовых закономерностей этологии именно на агрессии и страхе изучены. Нет ли тут противоречия с тем, что вы говорили этажом выше - "страх не инстинктивен". Вам самому так не кажется?

2Olex Ничего не понимаю. Я-то как раз не отказываю в такой "простой врожденной программе". Вы невнимательно читали, кажется.

2 Вязовский. Слово инстинкт на ЭССП заменю. Что же касается вашего скепсиса, цитирую: "и один этолог вам не заверит статью, до тех пор, пока вы не оформите ее правильно." А равно и выше: "омский журнал тиражом 500 экземпляров" - тут мне вас придется огорчить. "Добро" на рецензию мне уже дал этолог - Екатерина Виноградова (к.б.н., СПбГУ, кафедра ВНД биолого-почвенного факультета). Разумеется, он прочла вордовский текст, кошерно оформленный, а не то, что я выложил тут вынужденно. С источниками. Это я намекаю на то, что мыла своего вы мне так и не отправили.

Так что в принципе тему можно закрыть, я думаю. За достигнутостью ее главной цели.

Переписать мне не трудно. Но делать это есть смысл не в этот раз, а когда (если) я буду претендовать на публикацию в естественно-научном журнале. В данном случае такая детализация излишество и ее, к сожалению, не пропустит редактор журнала (ибо она заведомо существенно увеличит объем). А к "профильной" части (девиантология, криминология) она при этом ничего существенного не добавляет. Я замечания и пожелания учту - спасибо вам большое за критику, но применю их для написания совсем другой работы и в другой раз.

Если есть интерес к проблеме в принципе - можем продолжить обсуждение. Но со статьей вопрос решен.

Такого этолога как Екатерина Виноградова я не знаю. Хотя занимаюсь этологией уже 10 лет. Впрочем если вас устраивают специалисты с биолого-почвенного факультета... Это решает все вопросы. Удачи.

Фу, какой снобизм. Удачи и вам.

Это не снобизм, это профессионализм. Этологию (именно этологию человека, а ВНД и проч.) преподают у нас только в РГГУ (проф. Бутовская и Гороховская) - о чем делают запись в дипломе (специализация этология человека). Есть еще школа зоопсихологии в МГУ (проф. Зорина и Политаева). Все остальное - это просто курсы в том или ином институте, где какой-то преподаватель помимо всего прочего читает еще и этологию, но научной школы этологии там нет.

По вашему наука возможна лишь в рамках сложившихся научных школ? Такое утверждение - явно род научного снобизма :)
Виноградова занимается психофизиологией стресса у человека и животных. Наведите справки. Для меня самое оно.
Насчет отсутствия там школы этологической и "какого-то биолого-почвенного" - вы явно отстали от жизни. Речь идет о старейшем биофаке в России :)

Так, для общего сведения:
http://www.bio.pu.ru/faculty/history/

Как-то закуклились вы тут, коллеги...

2Полевой:

"...сильные и длительные воздействия, вызывающие душевную боль, будут неизбежно приводить к снижению чувствительности боли вообще, что ведёт к завышению порогов срабатывания самосохранения".

Если следовать принципу Оккама, то данный механизм имеет то достоинство, что он до неприличия прост. Обычное защитное торможение "перерабатывающей" зоны мозга. И уже потому имеет право... Надо обмозговать. В случае чего сошлюсь на вас. Стучитесь на фейсбук ;)

Ренат Атаев, это очень болезненный момент.

Причем место, куда Вы ткнули своим пальцем, самое-пресамое гнойное. Попали, что называется, не в бровь, а - в глаз.

Начну с начала.
Этология изучает ПОВЕДЕНИЕ (, а не инстинкты, как вы написали).
Хотя, справедливости ради, следует сказать, что этологию интересует не всё поведение, а устойчивое и видоспецифическое, то есть повторяемое и воспроизводимое, иначе не было бы смысла его изучать. А это, как правило, и чаще всего, поведение инстинктивное, так как оно генетически детерминировано. Так что, хоть и с натяжкой, но принять можно: будем считать, что этология изучает инстинкты.

Далее вы пишите, что "агрессия со страхом - два самых первых инстинкта, которые этология стала изучать".

Тут момент такой (о котором я как раз и писал в предыдущих постах): говоря об агрессии или страхе нужно указывать что именно вы имеете в виду: эмоции (агрессии или страха), или поведение вызванное агрессией или страхом (скажем, нападение или бегство). Так как этология, как мы уже выяснили, занимается изучением ПОВЕДЕНИЯ, а не эмоций.

А вот это и есть тот самый гнойник, о котором я вам говорил.

Что можно (и нужно) относить к ПОВЕДЕНИЮ?

Вот вы например запросто относите к поведению (инстинктам) не только эмоции и их проявления, но и мечты (мысли), позывы, стремления, и т.д. - возможно много чего ещё, что я не знаю. Но ведь не всё из этого относится к поведению. Не забывайте, что мы говорим о ПРЕДМЕТЕ, который является основным объектом изучения данной науки.
Так что именно она изучает?

Как мы уже говорили, этология изучает поведение. Но что можно назвать поведением?

Скажем кошка ловит мышей, и затаившись ждёт появления мыши у её норки. Это поведение?
Или другой пример. Хозяин дал приказ собаке "Сидеть!", а сам пошёл в магазин, и собака сидит и ждёт своего хозяина. Это поведение?
Та же картина, но собака (беспризорная) просто шла мимо и теперь сидит и смотрит по сторонам. А это - поведение?
Усложним ситуацию.
Хозяин дал команду "Лежать", и собака лежит. Это поведение?
Та же собака, но лежит сама по себе, скажем на своём месте. Это поведение?
Собака не просто лежит на своём месте, а спит. Это поведение?
Человек сидит на диване и смотрит телевизор. Это поведение?
Тот же человек сидит на диване, но ничего не делает (думает или мечтает). А это - поведение? И т.д.

Где граница возможных действий, когда мы всё ещё будем говорить о поведении, а когда мы скажем, что стоп - это уже не поведение?

Например, рефлекс - это поведение?

А эмоции?...


Вот Вы говорите - "инстинкты".

Если подразумевать под инстинктами ТОЛЬКО инстинктивное, то есть врождённое, ПОВЕДЕНИЕ, то тогда да, поскольку мы не выходим за рамки объекта этологии. А если же брать значение слова "инстинкт" расширенно, включая сюда не только стремления (потребности), но вообще всё врождённое (скажем, эмоции, рефлексы и прочее), то мы не только уходим от объекта рассмотрения этологии - поведения, но и вообще выпадаем за любые рамки.

Поэтому, когда мы говорим об агрессии, мы должны понимать, что да, агрессивное ПОВЕДЕНИЕ есть и оно изучается этологией, так же, как и ПОВЕДЕНИЕ вызванное страхом, так же, как и любое другое ПОВЕДЕНИЕ.

Но есть и ЭМОЦИИ агрессии и страха. Изучает ли этология ЭМОЦИИ?
Нет, сами эмоции она не изучает. Но она изучает ПОВЕДЕНИЕ связанное с этими эмоциями.
Надеюсь, что это понятно...

Так, хорошо...
Но что в таком случае следует называть ИНСТИНКТАМИ?
Сами ЭМОЦИИ, или ПОВЕДЕНИЕ с ними связанное?
Вот у Вас получается, что и то и то...

Но я лично всегда применяю слово "инстинкт" в очень узком значении, исключительно для обозначения врождённого поведения. Поэтому у меня никогда не бывает "инстинкта самосохранения", "инстинкта размножения" и прочих. Так же как и "инстинкта саморазрушения".
Потому что всё это - НЕ ПОВЕДЕНИЕ !!!
А по сути своей целый комплекс из потребностей, организации работы психики и мозга, плюс воздействий среды, факторов обучения и воспитания, приобретенных навыков и прочего. То есть, перед нами сложнейший механизм, который мы вместо того, чтобы разбираться в его работе, просто-напросто обзываем каким-нибудь словом, типа: "А, да это же ИНСТИНКТ РАЗМНОЖЕНИЯ - всё понятно!", - и успокаиваемся на этом.

Точно так же получается и у вас.
Да, вы нащупали МЕХАНИЗМ реализации программы саморазрушения. Пусть не всё ещё ясно и понятно.
Но что нужно предпринять в этой ситуации?
Изучать это механизм!
А что делаете вы?
Вы его обзываете "инстинктом".
Видимо по аналогии с "инстинктом размножения" и "инстинктом самосохранения". Тем самым вместо объяснения просто отсылаете нас к аналогичным явлениям, которые уже были обозваны до вас.

Допустимо ли это?
Да. А почему нельзя? Всё зависит от того, что именно вы хотите.
Если цель - всего лишь вписаться в существующую систему ценностей, то всё правильно. А если вы хотите разобраться в механизмах, то тогда вы вынуждены будете отказаться от ничего не значащих ярлыков и обозначений. И провести своеобразную ревизию всех используемых вами значений. Так сказать, применить позитивизм в действии.

Делать это или не делать - это, конечно, ваше дело. Так как, это, как я уже говорил, зависит от ваших целей, а не от моего желания. Но всё же, я вас прошу, хотя бы разделять то, что является существенным для самой науки этологии - те явления, которые относятся к ПОВЕДЕНИЮ, от того, что поведением не является.

Поэтому, говоря о ПОВЕДЕНИИ, описывайте, пожалуйста, ПОВЕДЕНИЕ.
Раскрывая же МЕХАНИЗМЫ (того или иного процесса), пишите, пожалуйста, о том, как работает этот МЕХАНИЗМ.

С уважением, Валера Полевой.

А, вот теперь куда более понятно. :)

Вы правы - инстинкт это очень собирательное название. В нем есть дефицит конкретики. И есть наверняка большая проблема где кончается инстинктивное поведение, и где начинаются инстинктивные побуждения и всякие трудно формализуемые человеческие вещи.

Но у инстинкта есть такая легко формализуемая штука как релизер. То есть чисто формальный компонент среды, который можно имитировать и который запускает инстинктивную реакцию - со всеми видимыми и невидимыми ее компонентами. Это то, что можно ухватить. Это хлеб эволюционной психологии (я недолюбливаю слово "этология").

По мне инстинкт как таковой включает в себя в большей степени именно побуждения (внутренний компонент), а не внешне видимый - поведенческий. Т.е. "инстинкт" это некий биологический эквивалент психологическому понятию "мотив". Вернее так - физиологический, психофизиологический и наследственный базис оного "мотива".

Все "мотивы" человека в конце-концов основаны на внутреннем награждении (возбуждению центра удовольствия, выбросу эндорфинов), а все стимулы (то, чего хотят избежать) - на стимуляции того самого болевого отдела мозга + воздержании от выброса эндорфинов. Т.е. любая мотивация в конечном счете сводится к биологическим вещам.

Я полагаю, что называть инстинктами стоит именно их. Внутренние связи (врожденные) между некими внешними релизерами, которые возбуждают болевой центр или центр удовольствия. А то, как именно это побуждение будет насыщено (доплывем, или допрыгаем до самки, грубо говоря) - вполне себе пренебрежимо. Гены кодируют именно связь между неким входом и возбуждением центра удовольствия. И только. Инстинкт таким макаром для меня скорее физиологический термин, чем поведенческий. Как-то так. И это вполне можно сейчас фиксировать - сканирующая томография мозга к вашим услугам.

То, что инстинкт включает в себя скорее физиологию, чем поведение, это можно понять на примере курицы, которая насиживает яйца. Одно из моих любимых мест в "Эгоистичном гене". Помните?

В положенный срок у курицы под действием гормонов разогревается нижняя часть тела и она ищет что-нибудь прохладное и гладкое поблизости. Инстинкт - связь между определенными внешними релизерами, которые говорят мозгу "пора насиживать яйца" и реакцией нейрогуморальной системы, приводящей к разогреву тела, а не собственно внешнее выражение беспокойства, поиск яйца, насиживание.

Другими словами, по моему, "инстинкт" - это
а)видоспецифический
б)нейрогуморальный (психофизиологический) механизм, который
в)КОНСТИТУИРУЕТ НЕКУЮ ПОТРЕБНОСТЬ.

Не согласны?

Наука возможна там, где ставят эксперименты, публикуют результаты исследований в признанных, рецензируемых журналах, в результате чего получают индекс цитируемости от коллег (как факт признания важности открытия). С самого начала вы просили рецензию от этолога. Не от физиолога, нет от почвоведа, а от этолога. Например, проф. М.Л. Бутовская является таким этологом, она соответствует всем вышеприведенным критериям – она делает исследования, публикует их в таких признанных журналах как Human Ethology, Evolution and human behavior, у нее есть индекс цитируемости + помимо преподавания она заведует сектором этология человека института этнологии, антропологии РАН, (т.е. и по формальным признакам (зарплата) является ученым-этологом). Помимо нее, в России есть еще несколько ученых-этологов, но Виноградова в их число не входит. Так что рецензию вам даст биолог, физиолог, но не этолог. Не заблуждайтесь и не тешьтесь иллюзиями.

Оговорюсь для зануд: "конституирует потребность или реакцию избегания".

Ой да боже ж ты мой! Со мной разговаривают снисходительным тоном? :D
Алексей, хлебните валерианки и успокойтесь. Я то, за чем приходил, получил. Выдохните. Инцидент исчерпан.

У нас с вами не было никакого инцидента, более того, я по мере сил старался вам помочь улучшить вашу статью. Жаль, что вы этого не оценили. Я давал свои советы не из-за вредности и желания вас поучать, а только лишь потому, что в любой научной дисциплине, и в этологии человека в том числе - есть свои требования к оформлению работ, использованию терминов, определений. Я эти требования знаю, а вы нет. И в этом нет ничего страшного - я вот например, мало что знаю и понимаю в криминалистике. Но если бы стал писать статью, то постарался бы их узнать (например, у вас) и выполнить. Вот собственно и все.